Поэзия Московского Университета от Ломоносова и до ...
  Содержание

«Вечера на хуторе близ Голгофы...»
Поэт Седов на вечере Седаковой
«Шоколад специального назначения...»
«в телерепортаже...»

 
 

Вечера на хуторе близ Голгофы.
Облетели листья, деревья голы.
Улетели птицы – прошло полгода.

Вечерами туман, и ни зги в долине.
По ступицу вязнет телега в глине.
Разговоры о казнях да сплетни о Магдалине.

С наступлением осени что-то в душе сломалось.
И апостолы позаплутали малость,
Видно – с пьяных глаз, по пути в Эммаус.

Что ж, гоняй чаи с вареньем из смоквы,
Утешайся тем, что и ты, мол, смог бы...
Холодна постель, и ресницы мокры.

Неужели мы зря эту глину ногами месили?
Неужели мы пропустили приход мессии?
От бессилья плачут здесь, от бессилья...

1989


Поэт Седов на вечере Седаковой

Озирается – нет ли свободного места.
Указываю – рядом с собой.
Пробирается. Здороваясь, мелко кивает.
Кладёт на колени портфель.

Портфель немного порыжевший, старый,
Сорок лет назад
С таким мог бы ходить бухгалтер.
В контору, допустим, на завод.

Сегодняшний бухгалтер не ходит с портфелем.
С ним ходит кто-то другой.
Сперва он держит портфель на коленях,
Потом – снимает с колен.

Он сводит колени и засыпает,
И быстро, торопливо спит.
Во сне он часто и шумно дышит,
Как будто куда-то спешит.

И пока о нежности выздоровленья
Рассказывает пруд,
Поэт Седов успевает поспать
Несколько минут.

Всё это время его руки
Стиснуты между колен.
Вот они пытаются вырваться –
Колени сжимаются сильней.

Тогда, наоборот, руки судорожно
Хватают колени – и те
Слегка расходятся, выпуская руки, –
Но руки не выпускают их.

Потом поэт Седов просыпается,
Одёргивает старый пиджак.
В зале горят люминесцентные лампы,
Одна из них гудит.

Попробуй глаз один закрой,
А другой сощурь – и вот
Свет этой лампы длинной иглой
Прямо в сердце бьёт.

Так значит, кроме милосердия небес –
Никаких иных чудес?
Но тут объявляется перерыв.
Он встаёт и берёт портфель.

Никогда не скажет поэт Седов,
Что чудес на свете нет:
Выходит сборник его стихов.
Он ждал его двадцать лет.

1995


                                              Даниле Давыдову

«Шоколад специального назначения
Мишенька
медовый с орехами»,
приобретённый в шесть утра
в киоске на остановке троллейбусов и трамваев «Главк»
для сугреву после получасовой
пробежки по морозному Иваново
в ожидании начала работы
конференции «Потаённая литература:
вопросы истории и типологии»
и съеденный уже в автобусе 20-го маршрута,
сохранившем надписи по-немецки
от предыдущей жизни в городе Ганновере,
своими вкусовыми качествами
тайну своего назначения
нам не выдал.

1999


в телерепортаже
о жертвах чеченской войны
кадры в госпитале
мальчику лет тринадцати
оторвало ноги выше колен
седая расхристанная мать
откидывает одеяло
перед камерами
культи слишком короткие
открывается низ живота
с лоскутом бинта
наброшенным между ног
сбившимся набок
уже которая группа снимает
камера едет вдоль тела вверх
мальчик глядит растерянно
мимо зрителя
мимо меня

1999


Тексты предоставлены автором.