|
Вечера на хуторе близ Голгофы.
Облетели листья, деревья голы.
Улетели птицы – прошло полгода.
Вечерами туман, и ни зги в долине.
По ступицу вязнет телега в глине.
Разговоры о казнях да сплетни о Магдалине.
С наступлением осени что-то в душе сломалось.
И апостолы позаплутали малость,
Видно – с пьяных глаз, по пути в Эммаус.
Что ж, гоняй чаи с вареньем из смоквы,
Утешайся тем, что и ты, мол, смог бы...
Холодна постель, и ресницы мокры.
Неужели мы зря эту глину ногами месили?
Неужели мы пропустили приход мессии?
От бессилья плачут здесь, от бессилья...
1989
Поэт Седов на вечере Седаковой
Озирается – нет ли свободного места.
Указываю – рядом с собой.
Пробирается. Здороваясь, мелко кивает.
Кладёт на колени портфель.
Портфель немного порыжевший, старый,
Сорок лет назад
С таким мог бы ходить бухгалтер.
В контору, допустим, на завод.
Сегодняшний бухгалтер не ходит с портфелем.
С ним ходит кто-то другой.
Сперва он держит портфель на коленях,
Потом – снимает с колен.
Он сводит колени и засыпает,
И быстро, торопливо спит.
Во сне он часто и шумно дышит,
Как будто куда-то спешит.
И пока о нежности выздоровленья
Рассказывает пруд,
Поэт Седов успевает поспать
Несколько минут.
Всё это время его руки
Стиснуты между колен.
Вот они пытаются вырваться –
Колени сжимаются сильней.
Тогда, наоборот, руки судорожно
Хватают колени – и те
Слегка расходятся, выпуская руки, –
Но руки не выпускают их.
Потом поэт Седов просыпается,
Одёргивает старый пиджак.
В зале горят люминесцентные лампы,
Одна из них гудит.
Попробуй глаз один закрой,
А другой сощурь – и вот
Свет этой лампы длинной иглой
Прямо в сердце бьёт.
Так значит, кроме милосердия небес –
Никаких иных чудес?
Но тут объявляется перерыв.
Он встаёт и берёт портфель.
Никогда не скажет поэт Седов,
Что чудес на свете нет:
Выходит сборник его стихов.
Он ждал его двадцать лет.
1995
Даниле Давыдову
«Шоколад специального назначения
Мишенька
медовый с орехами»,
приобретённый в шесть утра
в киоске на остановке троллейбусов и трамваев «Главк»
для сугреву после получасовой
пробежки по морозному Иваново
в ожидании начала работы
конференции «Потаённая литература:
вопросы истории и типологии»
и съеденный уже в автобусе 20-го маршрута,
сохранившем надписи по-немецки
от предыдущей жизни в городе Ганновере,
своими вкусовыми качествами
тайну своего назначения
нам не выдал.
1999
в телерепортаже
о жертвах чеченской войны
кадры в госпитале
мальчику лет тринадцати
оторвало ноги выше колен
седая расхристанная мать
откидывает одеяло
перед камерами
культи слишком короткие
открывается низ живота
с лоскутом бинта
наброшенным между ног
сбившимся набок
уже которая группа снимает
камера едет вдоль тела вверх
мальчик глядит растерянно
мимо зрителя
мимо меня
1999
Тексты предоставлены автором.
|
|